Ком­мен­та­рии к со­чи­не­ни­ям

1.  Что такое «хле­ста­ков­щи­на»?

«Вся­кий хоть на ми­ну­ту, если не на не­сколь­ко минут, де­лал­ся или де­ла­ет­ся Хле­ста­ко­вым»,  — эта фраза как нель­зя лучше рас­кры­ва­ет смысл «Ре­ви­зо­ра», по­зи­цию ав­то­ра и само яв­ле­ние хле­ста­ков­щи­ны. Не будь так на­пу­га­ны чи­нов­ни­ки и го­род­ни­чий, вряд ли Хле­ста­ко­ва можно было бы при­нять за про­ве­ря­ю­ще­го. Вет­ре­ный, ве­ду­щий вечно празд­ную жизнь на чужие, взя­тые в долг день­ги, Хле­ста­ков мень­ше всех в го­ро­де по­хо­дил на гроз­но­го ре­ви­зо­ра, хотя, воз­мож­но, и об­ла­дал внеш­но­стью ум­но­го про­ни­ца­тель­но­го че­ло­ве­ка, как с са­мо­го на­ча­ло пока-за­лось Боб­чин­ско­му и Доб­чин­ско­му.

Итак, что же такое «хле­ста­ков­щи­на»? Это во­пло­ще­ние же­ла­ния сыг­рать роль по­вы­ше той, что тебе пред­на­зна­че­на, но и во­пло­ще­ние пу­сто­ты су­ще­ство­ва­ния. Ни­что­же­ство, воз­ве­ден­ное в N-ную сте­пень, «воз­ник­шая до выс­шей сте­пе­ни пу­сто­та», по уди­ви­тель­но­му вы­ра­же­нию Го­го­ля.

2.  Как со­от­но­сит­ся ре­аль­ное и фан­та­сти­че­ское в бал­ла­де В. А. Жу­ков­ско­го «Свет­ла­на»?

Жу­ков­ский раз­вер­ты­ва­ет ти­пич­ную си­ту­а­цию «страш­ной» бал­ла­ды, где фан­та­сти­че­ская до­ро­га на­ме­ка­ет на жиз­нен­ный путь ге­ро­и­ни  — от счаст­ли­во­го со­еди­не­нья с же­ни­хом до ее ги­бе­ли. Эти со­бы­тия окра­ши­ва­ют­ся пе­ре­жи­ва­ни­я­ми Свет­ла­ны, ко­то­рая сна­ча­ла об­ра­до­ва­на встре­чей с же­ни­хом после дол­гой раз­лу­ки, а потом все более и более тре­во­жит­ся за свою судь­бу. Роль фан­та­сти­че­ско­го и чу­дес­но­го за­клю­ча­ет­ся в том, чтобы пре­одо­леть сухую ло­ги­ку ре­аль­но­сти и от­ра­зить про­ти­во­ре­чи­вость и слож­ность души че­ло­ве­ка, ко­то­рая не под­чи­ня­ет­ся при­ми­тив­ным, пря­мо­ли­ней­ным за­ко­нам рас­суд­ка. Дру­гая сто­ро­на фан­та­сти­ки  — вы­ра­зить мысль о та­ин­ствен­ных силах, ко­то­рые стоят над че­ло­ве­ком и вме­ши­ва­ют­ся в его жизнь. Души людей ста­но­вят­ся полем борь­бы добра со злом, Бога с дья­во­лом, и наше пре­бы­ва­ние на земле за­ви­сит от веч­ной схват­ки не­ви­ди­мых и та­ин­ствен­ных выс­ших сил. Бла­го­да­ря фан­та­сти­ке Жу­ков­ский сме­ща­ет при­выч­ные, обы­ден­ные пред­став­ле­ния, и тогда ока­зы­ва­ет­ся, что тон­кая и чут­кая пси­хо­ло­гия че­ло­ве­ка мо­ти­ви­ру­ет­ся не од­ни­ми лишь со­об­ра­же­ни­я­ми долга, поль­зы, нрав­ствен­ны­ми нор­ма­ми и дог­ма­ми, но пре­жде всего глу­бин­ны­ми по­буж­де­ни­я­ми, ин­стинк­та­ми, лич­ны­ми же­ла­ни­я­ми, со­ве­стью, ду­шев­ны­ми при­вя­зан­но­стя­ми, тра­ди­ци­я­ми, ин­ди­ви­ду­аль­ным, об­ще­на­род­ным и об­ще­че­ло­ве­че­ским опы­том чув­ства, пусть даже при этом не от­да­вая стро­го­го и внят­но­го от­че­та. Фан­та­сти­че­ское в бал­ла­де «Свет­ла­на», в от­ли­чие от дру­гих бал­лад, по­лу­ча­ет в целом иное зна­че­ние и иной смысл. И дело тут не толь­ко в том, что Жу­ков­ский дает ре­аль­ную мо­ти­ви­ров­ку фан­та­сти­че­ским ви­де­ни­ям и как бы сни­ма­ет их, а в том, что имен­но вера спо­соб­на тво­рить чу­де­са, тогда как без­ве­рие или под­па­да­ние под власть враж­деб­ных че­ло­ве­ку начал уни­что­жа­ют самую душу. Фан­та­сти­че­ское, чу­дес­ное не толь­ко может быть чуждо людям, но и вы­сту­пать для них бла­гом. В со­от­вет­ствии с этим и ху­до­же­ствен­ное время в бал­ла­де ме­ня­ет­ся. Бал­лад­ное время (ночь или гра­ни­ца дня и ночи, су­мрак) про­па­да­ет, и в «Свет­ла­не» тор­же­ству­ет день, свет­лое время. Ге­ро­и­ня про­сы­па­ет­ся и воз­вра­ща­ет­ся в мо­роз­но-сол­неч­ное утро, в празд­нич­ный и уют­ный «кре­ще­ный» мир. Вест­ни­ком его яв­ля­ет­ся петух. Все во­круг Свет­ла­ны пе­ре­ме­ни­лось, на­пол­ни­лось крас­ка­ми и зву­ка­ми.

3.  По­че­му автор на­зы­ва­ет Пе­чо­ри­на «ге­ро­ем вре­ме­ни»? (по ро­ма­ну М. Ю. Лер­мон­то­ва «Герой на­ше­го вре­ме­ни)

«Герой на­ше­го вре­ме­ни»,  — го­во­рит Лер­мон­тов в пре­ди­сло­вии к ро­ма­ну,  — это порт­рет, со­став­лен­ный из по­ро­ков всего на­ше­го по­ко­ле­ния, в пол­ном их раз­ви­тии». Лер­мон­тов вы­ска­зал «едкие ис­ти­ны» о жизни этого по­ко­ле­ния, о его без­дей­ствии, рас­тра­те сил на пу­стые за­ня­тия. Автор по­ка­зал в ро­ма­не ти­пич­но­го мо­ло­до­го че­ло­ве­ка того вре­ме­ни  — Пе­чо­ри­на. Каков же герой на­ча­ла XIX века в пред­став­ле­нии Лер­мон­то­ва?

Его судь­ба тра­гич­на. Гри­го­рий Пе­чо­рин вы­слан из Пе­тер­бур­га за некую «ис­то­рию» (оче­вид­но, за дуэль из-за жен­щи­ны) на Кав­каз, по до­ро­ге с ним при­клю­ча­ет­ся еще не­сколь­ко ис­то­рий, он раз­жа­ло­ван, снова от­прав­ля­ет­ся на Кав­каз, затем не­ко­то­рое время пу­те­ше­ству­ет и, воз­вра­ща­ясь из Пер­сии домой, уми­ра­ет.

Пе­чо­ри­на можно на­звать весь­ма не­ор­ди­нар­ным, умным, во­ле­вым че­ло­ве­ком. Он быст­ро и верно судит о людях, о жизни в целом. Кроме того, его от­ли­ча­ет по­сто­ян­ное стрем­ле­ние к дей­ствию. Но при этом Пе­чо­рин тра­тит свои силы на дей­ствия его не­до­стой­ные. Нель­зя об­ви­нять толь­ко са­мо­го Пе­чо­ри­на в том, что он «сде­лал­ся нрав­ствен­ным ка­ле­кой». В этом ви­но­ва­то и об­ще­ство, в ко­то­ром нет до­стой­но­го при­ме­не­ния луч­шим ка­че­ствам героя. То самое об­ще­ство, ко­то­рое ме­ша­ло Оне­ги­ну и Лен­ско­му, ко­то­рое не­на­ви­де­ло Чац­ко­го, те­перь Пе­чо­ри­на. Так Пе­чо­рин вы­учил­ся не­на­ви­деть, лгать, стал скры­тен, он «хо­ро­нил луч­шие свои чув­ства в глу­би­не серд­ца, там они и умер­ли».

Таким об­ра­зом, можно ска­зать, что ти­пич­ный мо­ло­дой че­ло­век 30-х годов XIX сто­ле­тия, с одной сто­ро­ны, не лишен ума и та­лан­тов, в его душе та­ят­ся «силы не­объ­ят­ные», а с дру­гой сто­ро­ны  — это эго­ист, раз­би­ва­ю­щий серд­ца и раз­ру­ша­ю­щий жизни. Пе­чо­рин  — это и «злой гений» и в то же время жерт­ва об­ще­ства.

4.  Что поз­во­ли­ло А. Т. Твар­дов­ско­му объ­еди­нить 28 са­мо­сто­я­тель­ных, за­кон­чен­ных по­э­ти­че­ских про­из­ве­де­ний в поэму «Ва­си­лий Тер­кин»?

28 глав поэмы «Ва­си­лий Тер­кин»  — это, по сути, са­мо­сто­я­тель­ные, за­кон­чен­ные по­э­ти­че­ские про­из­ве­де­ния. Объ­еди­не­ны они об­ра­зом глав­но­го героя. Тер­кин  — образ, об­ла­да­ю­щий всеми луч­ши­ми чер­та­ми сол­да­та и че­ло­ве­ка: его ведут лю­бовь к Ро­ди­не, сме­лость, го­тов­ность к по­дви­гу, чув­ство соб­ствен­но­го до­сто­ин­ства. Он ловок, удач­лив, ма­стер на все руки, гар­мо­нист, умеет во­вре­мя по­шу­тить, под­нять дух бой­цов. Имя глав­но­го героя стало на­ри­ца­тель­ным. Сам Твар­дов­ский иро­ни­зи­ру­ет в поэме и го­во­рит, что каж­дой роте надо бы вы­де­лить по сво­е­му Тер­ки­ну. Эта шутка ав­то­ра, на самом деле, точно от­ра­жа­ет дей­стви­тель­ность. Ведь в страш­ные ми­ну­ты жизни, на войне, когда во­круг смерть и пули, че­ло­ве­ку так не­об­хо­ди­мо доб­рое слово, на­деж­да на луч­шие дни. А имен­но по­мо­гать окру­жа­ю­щим своим жиз­не­лю­би­ем и силь­ней­шей верой в по­бе­ду был при­зван герой Твар­дов­ско­го.

Образ Ва­си­лия Тер­ки­на слов­но уко­ре­ня­ет­ся в рус­ской ис­то­рии, при­об­ре­та­ет обоб­ща­ю­щее зна­че­ние, ста­но­вит­ся во­пло­ще­ни­ем рус­ско­го на­ци­о­наль­но­го ха­рак­те­ра:

В бой, впе­ред, в огонь кро­меш­ный

Он идет, свя­той и греш­ный,

Рус­ский чудо-че­ло­век…

5.  О со­чи­не­ни­ях на сво­бод­ную тему можно по­смот­реть на от­дель­ной стра­ни­це: пе­рей­ти.

1.1.1. По­чув­ство­вав себя в пол­ной без­опас­но­сти и даже царем, Хле­ста­ков на­чи­на­ет красо-вать­ся перед да­ма­ми. В его речи пол­но­стью от­сут­ству­ют ре­пли­ки в сто­ро­ну, ко­то­рых полно у дру­гих ге­ро­ев пьесы. Лже­ре­ви­зор врет и за­ви­ра­ет­ся так, что за­хле­бы­ва­ет­ся в соб­ствен­ной лжи, про­гла­ты­вая и не до­го­ва­ри­вая концы фраз и пред­ло­же­ний. Из слу­жа­ще­го, ко­то­рый «толь­ко пе­ре­пи­сы­ва­ет», он за не­сколь­ко минут вы­рас­та­ет почти до «глав­но­ко­ман­ду­ю­ще­го», ко­то­рый «вся­кий день во дво­рец ездит». Хле­ста­ков  — гений вра­нья, он пе­ре­жи­ва­ет свой звезд­ный час. Го­ме­ри­че­ский раз­мах оша­ра­ши­ва­ет при­сут­ству­ю­щих «трид­цать пять тысяч ку­рье­ров» не­сут­ся во весь опор, чтобы разыс­кать героя, без него не­ко­му управ­лять де­пар­та­мен­том. Сол­да­ты при виде его «де­ла­ют ру­жьем». Суп в ка­стрюль­ке едет к нему из Па­ри­жа. Во мгно­ве­нье ока, как ска­зоч­ный джинн, он стро­ит и рушит целый фан­та­сти­че­ский мир  — мечту со­вре­мен­но­го мер­кан­тиль­но­го века, где все из­ме­ря­ет­ся сот­ня­ми и ты­ся­ча­ми руб­лей.

Вра­нье в сцене на­столь­ко наг­лое и от­кры­тое, что не уви­деть этого про­сто не­воз­мож­но. Не будь так на­пу­га­ны чи­нов­ни­ки и го­род­ни­чий, вряд ли Хле­ста­ко­ва можно было бы при­нять за про­ве­ря­ю­ще­го. Не будь на­столь­ко «рыль­це в пушку» у го­род­ских чи­нов­ни­ков, вряд ли сцена за­кон­чи­лась бы без­на­ка­зан­но для Хле­ста­ко­ва.

1.2.1. Дан­ное сти­хо­тво­ре­ние ком­по­зи­ци­он­но и по смыс­лу раз­де­ле­но на две части. Сти­хо­тво­ре­ние на­чи­на­ет­ся с опи­са­ния кин­жа­ла. Он пред­на­зна­чал­ся че­ло­ве­ком для от­важ­ных битв, слу­жил гроз­ным бо­е­вым ору­жи­ем. Бо­е­во­му кин­жа­лу со­вер­шен­но не важны были какие-либо укра­ше­ния. Он был пре­кра­сен своей про­сто­той, его укра­ша­ли его де­я­ния. Но от­важ­ный хо­зя­ин кин­жа­ла по­ги­ба­ет, и судь­ба гроз­но­го ору­жия резко ме­ня­ет­ся. Он боль­ше не вы­пол­ня­ет сво­е­го пред­на­зна­че­ния. Те­перь он, пыль­ный и за­бро­шен­ный, ва­ля­ет­ся не­нуж­ной без­де­луш­кой «в по­ход­ной лавке ар­мя­ни­на». Оче­вид­но, что на­стро­е­ние пер­вой части ме­ня­ет­ся. Мы по­ни­ма­ем, что кин­жал был бли­зок ав­то­ру лишь тогда, когда он был бо­е­вым ору­жи­ем. Ли­ри­че­ский герой с го­ре­чью взи­ра­ет на гроз­ный кин­жал, ви­ся­щий на стене пу­стым укра­ше­ни­ем. Автор счи­та­ет, что со смер­тью хо­зя­и­на на­сту­пи­ла и его смерть. Вто­рая часть сти­хо­тво­ре­ния пред­став­ля­ет собой срав­не­ние с пер­вой ча­стью. Здесь участь поэта, со­вре­мен­ни­ка Лер­мон­то­ва, срав­ни­ва­ет­ся с уча­стью кин­жа­ла:

В наш век из­не­жен­ный не так ли ты, поэт,

Свое утра­тил на­зна­че­нье…

Про­из­ве­де­ние на­пол­не­но горь­ким па­фо­сом, и в то же время оно изоб­ра­жа­ет несбы-точ­ную мечту ав­то­ра о поэте-про­ро­ке, поэте-мис­сии, при­зван­но­го «гла­го­лом жечь серд­ца людей».

1.1.3. Общие у них не толь­ко мел­кий чин (Хле­ста­ков  — кол­леж­ский ре­ги­стра­тор, Мол­ча­лин  — ас­се­сор) и род за­ня­тий  — чи­нов­ник, но еще и про­вин­ци­аль­ное про­ис­хож­де­ние  — Мол­ча­лин из Твери, Хле­ста­ков из-под Са­ра­то­ва. По­это­му обоим хо­ро­шо из­вест­но по­лу­ни­щен­ское су­ще­ство­ва­ние, по­та­ка­тель­ство со сто­ро­ны ру­ко­вод­ства и людей, со­слов­но выше их. Од­на­ко Хле­ста­ков, в от­ли­чие от Мол­ча­ли­на, на­мно­го более бес­печ­ный, вет­ре­ный; его «лег­кость» «в мыс­лях... не­обык­но­вен­ная» со­зда­ет­ся при по­мо­щи боль­шо­го ко­ли­че­ства вос­кли­ца­ний, герой же пьесы Гри­бо­едо­ва более осто­рож­ный.

1.2.3. Тема поэта, его на­зна­че­ния и судь­бы за­ни­ма­ет важ­ное место в твор­че­стве клас­си­ков рус­ской ли­те­ра­ту­ры А. С. Пуш­ки­на и М. Ю. Лер­мон­то­ва. На про­тя­же­нии всей своей жизни они раз­мыш­ля­ли над этой про­бле­мой, и по­это­му образ поэта, сти­хо­твор­ца у них не яв­ля­ет­ся ста­тич­ным, а из­ме­ня­ет­ся вме­сте с са­ми­ми ав­то­ра­ми, их взгля­да­ми, ми­ро­воз­зре­ни­ем.

Лер­мон­тов, срав­ни­вая поэта с кин­жа­лом в сти­хо­тво­ре­нии «Поэт», писал, что поэт «вос­пла­ме­нял бойца для битвы, он нужен был толпе, как чаша для пиров, как фи­ми­ам в часы мо­лит­вы». Автор также по­ла­га­ет, что поэт утра­тил свое былое зна­че­ние в со­вре­мен­ном мире:

Твой стих, как божий дух, но­сил­ся над тол­пой

И, отзыв мыс­лей бла­го­род­ных,

Зву­чал, как ко­ло­кол, на башне ве­че­вой

Во дни тор­жеств и бед на­род­ных.

У Пуш­ки­на лира поэта тоже мол­чит, пока он «за­бо­тах су­ет­но­го света» «ма­ло­душ­но по­гру­жен». Этого не долж­но быть, по мне­нию Пуш­ки­на. Такой поэт «всех ни­чтож­ней». В этом сти­хо­тво­ре­ния двух ве­ли­ких клас­си­ков со­звуч­ны.

Пуш­кин, и Лер­мон­тов внес­ли новое в по­ни­ма­ние темы поэта и по­э­зии, его на­зна­че­ния в об­ще­стве, долга перед на­ро­дом. Они на­пол­ни­ли по­э­зию граж­дан­ским зву­ча­ни­ем. Эту тра­ди­цию про­дол­жи­ли мно­гие рус­ские поэты в XIX и XX веках.